Апрель 29th, 2018 
alex ___Генеральный директор нашей компании «ТехноИнжениринг.РФ» пишет для повышения квалификации специалистов:
___Философский способ познания отличается от способа познания в других науках. Мы выяснили также, что опытная наука ограничена, но мы не выяснили, хорошо это или плохо для опытной науки.
___Чем нехороша данность предмета в опытной науке? — Тем, что сам предмет оказывается непознанным в его собственной необходимости. То есть здесь выступают два момента: во-первых, сама необходимость в предмете ещё не выступила, во-вторых, с субъективной стороны эта необходимость ещё не познана. Из этого момента вытекает очень важное положение для опытной науки: в опытной науке предмет и способ мысли об этом предмете всегда отличны друг от друга. Опытная наука никогда не может выйти из различия предмета и способа освоения предмета. Отсюда нетрудно сообразить, что в опытной науке и сам метод познания предмета (поскольку он — момент мышления) тоже есть нечто внешнее для предмета. Более того, эта внешность метода и предмета ведёт к тому, что сам метод опытной науки отнюдь не может замыкаться в предмет данной науки, в которой он возник. То есть метод одной опытной науки может быть методом других опытных наук. Откуда это следует? В опытной науке предмет есть нечто отличающееся от метода, а метод — от предмета. Значит, метод есть нечто безразличное для данного предмета. Этот момент безразличия метода к данному предмету и делает возможным применение этого метода к другому предмету. Однако как бы метод опытной науки из одной сферы опытного познания ни применялся в другой, это применение возможно только при одном условии, которое должно соблюдаться с абсолютной, необходимостью: предмет, к которому применяется эмпирический метод, должен быть конечным. Что имеет место в этом безразличии и захватывании всё нового и нового предмета со стороны одного и того же эмпирического метода? Как вы думаете, какие методы здесь имеют более узкое применение, а какие могут иметь более широкое? Если мы берём метод, который возникает, например, в предмете органической природы, то может ли этот метод быть применён к другим предметам, например, в неорганической природе? — Конечно, нет. Чем выше содержание, тем уже сфера применения этого метода, и наоборот, чем ниже содержание эмпирического метода, тем больше он применим к другим предметам. То есть те методы, которые возникают благодаря освоению неорганической природы (самое низкое содержание), являются универсальными, как любят выражаться. Вот разгадка того, почему в сфере эмпирического познания математический метод является почти всеобщим, универсальным методом для опытных наук. Если мы возьмём, например, метод аналогий, связанный с органическим содержанием предмета, то он будет очень неудобен для исследования неорганической природы. Значит, чем примитивней содержание, тем более метод эмпирической науки, возникающий на базе этого содержания, оказывается возможным для применения к другим предметам. Разгадка этого проста: примитивное содержание является подчинённым моментом всех более развитых форм содержания.
___Поликарбонат в философии как средство защиты познания — имеет место совсем другое. Здесь предмет не дан, так как здесь он не есть что-то конечное. Но допустим, что предмет философии может быть дан и предпослан. (А ведь у нас все книги по философии в настоящее время как раз исходят из предпосылки, что предмет философии можно указать сразу.) Значит, предмет философии предпосылается. Но предпослано бесконечное, предпослано всеобщее. — Но ведь всеобщее, бесконечное непосредственно нам не дано. Оно потому и всеобщее, что к нему ещё нужно прийти. Отсюда следует, что если философия предпосылает свой предмет, тогда она должна заняться только одним: прежде всего дать доказательство бытия своего предмета. Раз всеобщее непосредственно не дано, то докажите, что оно есть, а не просто имеет место в вашем воображении и представлении. Значит, мы сразу попадаем в объятия проблематики классической теологии: сначала нужно доказать бытие бога. А можно ли доказать бытие бога (как думала теология), как и бытие предмета философии, без мышления? Ведь речь идёт о всеобщем и бесконечном. — В том-то и дело, что никакого бытия всеобщего и бесконечного без мышления фиксировать невозможно! Здесь и содержится ключ к тому, почему проблема соотношения понятия и бытия бога стала центральной среди исторических форм доказательств бытия бога. Суть здесь простая: всеобщее в его бытии нельзя раскрыть без мышления. Но ведь доказательство-то бытия всеобщего предмета претендует на то, что оно должно вообще обойтись без мышления, что здесь единственный интерес составляет сам предмет, само бесконечное и всеобщее! Получается, что мы должны доказать бытие всеобщего, но на это не имеем права, так как всеобщее мы можем раскрыть только через мышление, а нам это запрещено, поскольку мы должны иметь дело с предметом, а не с мышлением. А хоть в какой-нибудь современной работе по философии ставится вопрос, что нужно доказать предмет философии? — Нет. Этот пункт просто бросается на произвол представления, и к науке это не имеет никакого отношения, потому что даже опытная наука не довольствуется тем, чтобы исходить из предмета как данного. Этим она начинает. Но не было бы опытной науки, если бы она свой предмет оставила как данный и в ходе своего движения. Ход опытной науки в том и состоит, чтобы определить данность предмета и, следовательно, раскрыть его необходимость. То есть опытная наука начинает с данного предмета, лишённого необходимости в себе самом и не познанного субъективно, и, двигаясь, она должна раскрыть его необходимость (насколько это доступно для опытной науки) и познать этот предмет. Но для философии это — требование, которое она тем более не может обойти.
___Чем нехороша данность предмета в опытной науке? — Тем, что сам предмет оказывается непознанным в его собственной необходимости. То есть здесь выступают два момента: во-первых, сама необходимость в предмете ещё не выступила, во-вторых, с субъективной стороны эта необходимость ещё не познана. Из этого момента вытекает очень важное положение для опытной науки: в опытной науке предмет и способ мысли об этом предмете всегда отличны друг от друга. Опытная наука никогда не может выйти из различия предмета и способа освоения предмета. Отсюда нетрудно сообразить, что в опытной науке и сам метод познания предмета (поскольку он — момент мышления) тоже есть нечто внешнее для предмета. Более того, эта внешность метода и предмета ведёт к тому, что сам метод опытной науки отнюдь не может замыкаться в предмет данной науки, в которой он возник. То есть метод одной опытной науки может быть методом других опытных наук. Откуда это следует? В опытной науке предмет есть нечто отличающееся от метода, а метод — от предмета. Значит, метод есть нечто безразличное для данного предмета. Этот момент безразличия метода к данному предмету и делает возможным применение этого метода к другому предмету. Однако как бы метод опытной науки из одной сферы опытного познания ни применялся в другой, это применение возможно только при одном условии, которое должно соблюдаться с абсолютной, необходимостью: предмет, к которому применяется эмпирический метод, должен быть конечным. Что имеет место в этом безразличии и захватывании всё нового и нового предмета со стороны одного и того же эмпирического метода? Как вы думаете, какие методы здесь имеют более узкое применение, а какие могут иметь более широкое? Если мы берём метод, который возникает, например, в предмете органической природы, то может ли этот метод быть применён к другим предметам, например, в неорганической природе? — Конечно, нет. Чем выше содержание, тем уже сфера применения этого метода, и наоборот, чем ниже содержание эмпирического метода, тем больше он применим к другим предметам. То есть те методы, которые возникают благодаря освоению неорганической природы (самое низкое содержание), являются универсальными, как любят выражаться. Вот разгадка того, почему в сфере эмпирического познания математический метод является почти всеобщим, универсальным методом для опытных наук. Если мы возьмём, например, метод аналогий, связанный с органическим содержанием предмета, то он будет очень неудобен для исследования неорганической природы. Значит, чем примитивней содержание, тем более метод эмпирической науки, возникающий на базе этого содержания, оказывается возможным для применения к другим предметам. Разгадка этого проста: примитивное содержание является подчинённым моментом всех более развитых форм содержания.
___Поликарбонат в философии как средство защиты познания — имеет место совсем другое. Здесь предмет не дан, так как здесь он не есть что-то конечное. Но допустим, что предмет философии может быть дан и предпослан. (А ведь у нас все книги по философии в настоящее время как раз исходят из предпосылки, что предмет философии можно указать сразу.) Значит, предмет философии предпосылается. Но предпослано бесконечное, предпослано всеобщее. — Но ведь всеобщее, бесконечное непосредственно нам не дано. Оно потому и всеобщее, что к нему ещё нужно прийти. Отсюда следует, что если философия предпосылает свой предмет, тогда она должна заняться только одним: прежде всего дать доказательство бытия своего предмета. Раз всеобщее непосредственно не дано, то докажите, что оно есть, а не просто имеет место в вашем воображении и представлении. Значит, мы сразу попадаем в объятия проблематики классической теологии: сначала нужно доказать бытие бога. А можно ли доказать бытие бога (как думала теология), как и бытие предмета философии, без мышления? Ведь речь идёт о всеобщем и бесконечном. — В том-то и дело, что никакого бытия всеобщего и бесконечного без мышления фиксировать невозможно! Здесь и содержится ключ к тому, почему проблема соотношения понятия и бытия бога стала центральной среди исторических форм доказательств бытия бога. Суть здесь простая: всеобщее в его бытии нельзя раскрыть без мышления. Но ведь доказательство-то бытия всеобщего предмета претендует на то, что оно должно вообще обойтись без мышления, что здесь единственный интерес составляет сам предмет, само бесконечное и всеобщее! Получается, что мы должны доказать бытие всеобщего, но на это не имеем права, так как всеобщее мы можем раскрыть только через мышление, а нам это запрещено, поскольку мы должны иметь дело с предметом, а не с мышлением. А хоть в какой-нибудь современной работе по философии ставится вопрос, что нужно доказать предмет философии? — Нет. Этот пункт просто бросается на произвол представления, и к науке это не имеет никакого отношения, потому что даже опытная наука не довольствуется тем, чтобы исходить из предмета как данного. Этим она начинает. Но не было бы опытной науки, если бы она свой предмет оставила как данный и в ходе своего движения. Ход опытной науки в том и состоит, чтобы определить данность предмета и, следовательно, раскрыть его необходимость. То есть опытная наука начинает с данного предмета, лишённого необходимости в себе самом и не познанного субъективно, и, двигаясь, она должна раскрыть его необходимость (насколько это доступно для опытной науки) и познать этот предмет. Но для философии это — требование, которое она тем более не может обойти.
___
___________________________________________
P.S.
___Уважаемый читатель!!! Уверен, что эта интересная информация будет очень полезна для Вас, избавив от множества проблем в повседневной жизни. В знак благодарности, прошу Вас поощрить скромного автора незначительной суммой денег.
___Конечно, Вы можете этого и не делать. В то же время подмечено, что в жизни есть баланс. Если сделать кому-то добро, то оно вернётся к Вам через определённое время в несколько большем количестве. А если сделать человеку зло, то оно возвращается в очень скором времени и значительно большим.
___Предлагаю сделать свой посильный вклад (сумму можно менять):
___
____________________________________________
:::
Posted in 
Tags: 
