странный и опасный мотив

___Генеральный директор нашей компании «ТехноИнжениринг.РФ» пишет для повышения квалификации специалистов: 
___Но здесь возникает странный и опасный мотив — становление культуры оплачено неким изначальным и фундаментальным «порабощением». Какова его итоговая цена? Где проходит граница? Как отличить культуру порабощения от культуры свободы? И сколько людей нужно поработить, чтобы уверенно продвинуть культуру? Фрейд не боится парадокса: «Чем больше их число в культурном кругу, тем прочнее эта культура, тем скорее она может отказаться от внешних средств принуждения» (там же). Это действительно парадокс: внутренне принять принуждение, чтобы в итоге отказаться от всякого принуждения. Но так ли просто осуществляется этот благой переворот в реальной истории? И нет ли тут всевозможных побочных эффектов?
___Некоторые мотивы — совсем не очевидны Фрейду. Например, мотив «имперского сознания»: «Угнетённые идентифицируют себя с повелевающим и эксплуатирующим их классом. я ничтожный плебей, замученный долгами и военными поборами, но зато я римлянин и участвую в задании покорять другие народы и предписывать им законы». Вот они откуда — имперские амбиции угнетённых масс, имперское искушение «маленького человека», готового стать беззаветным солдатом империи, вот откуда пропагандистская силы «маленькой победоносной войны». Тут поневоле проскальзывает мотив толпы и вождя. Фрейд замечает: «.первобытной формой человеческого общества была орда, в которой неограниченно господствовал сильный самец. Человеческие массы опять-таки показывают нам знакомую картину одного всесильного среди толпы равных сотоварищей. Психология этой массы — исчезновение сознательной обособленной личности, ориентация мыслей и чувств в одинаковых с другими направлениях. склонность к немедленному выполнению внезапных намерений — всё это соответствует состоянию регресса к примитивной душевной деятельности, какая напрашивается для характеристики именно первобытной орды». Не менее важен вопрос различия культур: «. каждая культура признаёт за собой право презирать другие. Таким образом, культурные идеалы становятся поводом для расколов и враждебности между различными культурными кругами, и это особенно отчётливо проявляется в отношениях между собой отдельных наций» (там же). Разные культуры создают разные идеалы. Настороженность, презрение или открытая враждебность к чужой культуре необходимы (до известной степени) для более определённого («суверенного») выстраивания своей собственной. Вот почему при взаимодействии культур (мирном) чаще всего возникает состояние «холодной войны» (впрочем, исламская и христианская культуры доходили и до «горячей» войны, а вот восточные — буддистская или же конфуцианская — были достаточно безразличны). И лишь в более редких случаях внутри одной большой культуры случаются позитивные резонансы вроде влияния русской литературы в Европе или (в более частном варианте) успехи Дягилевских сезонов в Париже… Впрочем, Достоевский, Чехов и Чайковский были органично приняты японской культурой.
___Но ещё фундаментальнее сила культурных запретов. Культура выступает дразнящим вызовом наиболее древнему и наиболее энергетически могущественному ядру мозга (т.н. рептильный мозг). Отказ от первичных позывов (от грубых инстинктов рептильного мозга), которые требует культура, даром не проходит. Возникает стойкая враждебность к культуре, оказывающей давление, — от примитивно враждебного уровня до псевдо-высоких заскоков («.когда слышу о культуре, хватаюсь за пистолет»). Да, это не простой, выстраданный историей итог: культура (масс, низов, населения) мешает им убивать друг друга. полицейскому и солдату в их простой функции не нужны Моцарт и Бетховен, им ближе марш или дешёвая эстрада. Массовая культура выступает здесь как враг высокой — именно потому, что массовая низменная культура не слишком обуздывает рептильный мозг.
___Тут возникает одно из широких пониманий культуры — это грандиозная система запретов, включающая подсистемы ценностей, норм и знаний (со своими специфическими запретами — логическими принципами и законами,). Эта система запретов структурирует общество и усиливает людей в их противостоянии природе. «Природа не требовала бы от нас ограничений первичных позывов, она разрешала бы нам всё. Но она. убивает нас — холодно, жестоко. беспощадно. Именно из- за этих опасностей. мы объединились и создали культуру, которая делает возможным наше существование. «Ведь главная задача культуры, настоящая причина её существования в том и состоит, чтобы защищать нас от природы». Возникает связь запретов с защитой. Действительно, суровые запреты — например, ограничения и дисциплина в армии — делают эту армию сильной.
___ 
___________________________________________
P.S.
___Уважаемый читатель!!! Уверен, что эта интересная информация будет очень полезна для Вас, избавив от множества проблем в повседневной жизни. В знак благодарности, прошу Вас поощрить скромного автора незначительной суммой денег.
___Конечно, Вы можете этого и не делать. В то же время подмечено, что в жизни есть баланс. Если сделать кому-то добро, то оно вернётся к Вам через определённое время в несколько большем количестве. А если сделать человеку зло, то оно возвращается в очень скором времени и значительно большим.
___Предлагаю сделать свой посильный вклад (сумму можно менять):
___
____________________________________________
:::
You can leave a response, or trackback from your own site.

Leave a Reply